Когда люди на западе Англии говорят о встречах с феями, они любят вспоминать злоключения одного старого скряги, который любил золото сильнее, чем пьяница вино, а страстный влюбленный — свою невесту.
Как и всем в корнуэллском городке Сент-Джаст скряге было известно, что обитатели волшебного царства чрезмерно богаты, и в этом можно убедиться, когда они при свете полной луны пируют накануне дня осеннего равноденствия. Появление на этом холме во время праздника могло стоить человеку жизни, но скряга подумал, что не будет никакого вреда, если понаблюдать за ним издалека. И вот именно в такую ночь он покинул поселок, в одиночку пешком добрался до волшебного холма, спрятался и стал ждать.
Ночь была такой ясной, что старик мог разглядеть каждый листочек на ветках кустов дрока, росших на холме. Тем временем они затрепетали, словно в танце, перед его изумленным взором в холме появилась расщелина, и из нее вышел оркестр крошечных музыкантов, наигрывавших веселую мелодию. За ними появилась пестрая процессия кавалеров со своими дамами, а слуги выносили столы, уставленные золотыми сосудами. Страх и жадность боролись в сердце нашего скряги, но жадность все-таки победила.
На четвереньках он подкрался к столу, совершенно не замечая охранников — маленьких шишковатых существ, которых называли спрятанами. Они столпились вокруг его ног и опутывали его колени веревками, больше похожими на нитки. Они натянули их только тогда, когда воришка решил накрыть шляпой украшенный золотом стол. В ту же минуту скряга оказался на спине, окутанный паутиной из этих нитей.
— Достаточно ли тебе золотого света луны, чтобы удовлетворить свою жадность? — проскрипел тоненький голосок, и спрятаны, начали танцевать у него на носу.
Всю ночь он провалялся в грязи, его щипали рассерженные стражи и вонзали в него тысячи иголок. На рассвете жители волшебного царства скрылись в траве, и скряге удалось освободиться от своих пут. Кряхтя и поеживаясь, он потащился домой, и ни слова не проронил о своем ночном приключении. Но тем не менее о нем узнал весь поселок (поговаривали, что феи сами позаботились об этом) и часто любили повторять эту историю.
Как и всем в корнуэллском городке Сент-Джаст скряге было известно, что обитатели волшебного царства чрезмерно богаты, и в этом можно убедиться, когда они при свете полной луны пируют накануне дня осеннего равноденствия. Появление на этом холме во время праздника могло стоить человеку жизни, но скряга подумал, что не будет никакого вреда, если понаблюдать за ним издалека. И вот именно в такую ночь он покинул поселок, в одиночку пешком добрался до волшебного холма, спрятался и стал ждать.
Ночь была такой ясной, что старик мог разглядеть каждый листочек на ветках кустов дрока, росших на холме. Тем временем они затрепетали, словно в танце, перед его изумленным взором в холме появилась расщелина, и из нее вышел оркестр крошечных музыкантов, наигрывавших веселую мелодию. За ними появилась пестрая процессия кавалеров со своими дамами, а слуги выносили столы, уставленные золотыми сосудами. Страх и жадность боролись в сердце нашего скряги, но жадность все-таки победила.
На четвереньках он подкрался к столу, совершенно не замечая охранников — маленьких шишковатых существ, которых называли спрятанами. Они столпились вокруг его ног и опутывали его колени веревками, больше похожими на нитки. Они натянули их только тогда, когда воришка решил накрыть шляпой украшенный золотом стол. В ту же минуту скряга оказался на спине, окутанный паутиной из этих нитей.
— Достаточно ли тебе золотого света луны, чтобы удовлетворить свою жадность? — проскрипел тоненький голосок, и спрятаны, начали танцевать у него на носу.
Всю ночь он провалялся в грязи, его щипали рассерженные стражи и вонзали в него тысячи иголок. На рассвете жители волшебного царства скрылись в траве, и скряге удалось освободиться от своих пут. Кряхтя и поеживаясь, он потащился домой, и ни слова не проронил о своем ночном приключении. Но тем не менее о нем узнал весь поселок (поговаривали, что феи сами позаботились об этом) и часто любили повторять эту историю.